(no subject)

Чисто абстрактное соображение (я сам не сторонник см.казни):

Какой вид смертной казни самый гуманный?

Самый не страшный.

Мне кажется, тот, который имитирует обычную смерть во сне. Все мы знаем, что можем умереть во сне, с определенной вероятностью.

Ну, значит, "супергуманная" смертная казнь должна быть такая - человек живет в комфортабельной тюрьме, и по условиям процедуры, он будет казнен во сне путем запуска в его камеру сначала усыпляющего, а потом летального газа. То есть, он не просто проснется в один из дней.

Момент казни он не знает, это проста некое случайная дата, выбираемая случайно из "интервала смерти". Длина интервала смерти - отдельный вопрос. Очевидно, что если это 1 неделя, то пациенту будет страшно. А если 1 год? А если 5 лет?

(no subject)

Драгоценная моя Катенька.
Не скрою, Ваше письмо меня немало расстроило. До самого обеда перечитывала его и даже, простите великодушно, зачитала вслух Дмитрию Никаноровичу, привет Вам от него и всяческие пожелания здоровья. Отчего же вы не спали, бедное дитя? Отчего в Ваших словах столько тоски и невозможной, бездонной печали? Не в маасдаме ли дело, милая моя, Екатерина Петровна? Или в горбушке черного хлеба, что я Вам тогда принесла?
P.S. Написала письмо и еще раз поблагодарила Бога за наше с Вами знакомство.
Елизавета Ивановна.

Милая моя, Елизавета Ивановна.
Не успела я поблагодарить Бога за наше знакомство, как посыльный принес долгожданное письмо. Каждая строчка, каждая буковка которого дороже для меня, чем все сокровища мира. Спасибо Вам, любезная моя Елизавета Ивановна. Сегодня опять гуляла до скамейки. Соловей пропал, возможно покинул наш сад и полетел в теплые далекие края. Ах, как бы я мечтала стать птицей! Ну и блядь же ты, Елизавета Ивановна!
P.S. Однако, снова и снова вспоминаю Вас и на душе у меня становится светло и грустно.
Екатерина Петровна.

Драгоценная моя Катенька.
Блядь это ты, благодарю Бога за наше знакомство! А из нашего сада, тоже улетели соловьи и сад опустел, осиротел. Тоска сковала мое сердце, Екатерина Петровна. И нет мне покоя, только подумаю о Вас и о том, сколько боли пришлось Вам пережить за последнее время.
Елизавета Ивановна.

Милая моя, Елизавета Ивановна.
Не устаю благодарить Бога за наше с Вами знакомство. Давеча была на ужине у приличных господ, куда Вам, Елизавета Ивановна, путь заказан. Показывала Ваши письма ко мне и поражалась безграничной Вашей щедрости и добродетели. Вы святая, Елизавета Ивановна, и не спорьте со мной! Идите Вы на хуй.
Екатерина Петровна.

Драгоценная моя Катенька.
Получила Ваше письмо и сразу же отправилась в сад. В саду все так же пусто и тишина. Не скрывая слез своих, упала на колени и рьяно неистово благодарила Бога за наше с Вами знакомство. Потом три раза плюнула через левое плечо, послала Вас на хуй и на душе у меня стало светло и грустно. Светло и грустно, Екатерина Петровна, идите Вы на хуй. Идите же на хуй уже, Екатерина Петровна. Нахуй идите, любезная. Идите на хуй и чтобы Вам пусто было. Чтобы пусто, светло и грустно, нахуй иди тупая блядь. Нахуй пошла, свинья говнорылая. Сука, блядь, пидарасина. Кусок говна низкопробный, шалава дешевая. Шавка безродная, змея подколодная, село, блядь, деревенщина. Блевать, сука, тянет от тебя, Екатерина Петровна, вязкой болотною тиною. Нахуй иди и не возвращайся уже. Не возвращайся и сгинь! Сгинь, сука, сгинь! Светло сгинь, сука, и грустно, грустно и светло, сука, сгинь! Нахуй иди, животное.
А небо уже не такое высокое. Скоро осень.
Елизавета Ивановна.

http://samka.livejournal.com/2087912.html#cutid1